Политолог Аббас Галлямов*
Поначалу внутриполитический блок Кремля был слишком занят неожиданно возникшей угрозой со стороны Дунцовой и это помешало ему адекватно оценить потенциал Надеждина. В отличие от первой, второй казался игроком системным, неспособным ни на что серьёзное, поэтому его и допустили до сбора подписей. Решили: «Да, господи, Надеждин! Ну какие с ним могут быть проблемы, его ж все как облупленного знают!» Дунцова выглядела гораздо более серьёзной проблемой: человек, очевидно с системой не связанный, что называется «из глубинки», «от народа» - такой типаж является идеальным с точки зрения протестного голосования. Знаете, такое архетипическое «народ против власти». А Надеждин? Ну кто из избирателей на него позарится? На либерального-то «мальчика для битья».
В общем, от Дунцовой надо было срочно избавляться, а Надеждина отложили на потом. Решили, что не стоит сразу всех независимых кандидатов дисквалифицировать, а то действительно подумают, что Путин вообще любой конкуренции боится.
Кремль недооценил степень недовольства населения и появившегося у него страстного запроса на альтернативу. Забыл, что спрос рождает предложение. После короткого периода растерянности все те надежды, которые изначально были инвестированы в Дунцову, были реинвестированы в Надеждина. Люди почувствовали, что если они прямо сейчас чего-то не предпримут, то потом им придётся терпеть всё это как минимум ещё шесть лет. В подобных ситуациях мозг переключается в особый режим, глаза сами напряженно ищут в темноте: ну где же, где этот лучик надежды! В другой ситуации эти же самые люди не обратили бы на Надеждина никакого внимания, а сейчас у них ощущение, словно они его всю жизнь ждали.
***
А ещё Кремль очень сильно недооценил оппозицию. Он и предположить не мог, что несистемные либералы поддержат системного. Власти привыкли, что российские оппозиционеры только и умеют, что грызться между собой, поэтому и пропустили удар. За небольшим исключением все те, кто годами не могли ни о чём договориться, вдруг дружно поддержали Надеждина. Естественно, что это воодушевило их сторонников и они бросились на точки сбора подписей, создав волну, к которой теперь присоединяются всё новые и новые группы населения.
На самом деле всё это можно было предвидеть. Отвечая на традиционный вопрос о том, почему отечественные оппозиционеры не могут создать единого фронта, я неоднократно говорил, что связано это в первую очередь с ощущением, что власть сильна, поэтому объединяйся не объединяйся - а толку не будет. С самого начала было понятно, что когда противники режима увидят, что Кремль слабеет, когда запах возможной добычи ударит оппозиции в нос, она в ту же секунду повзрослеет. Любой революции предшествует что-то подобное, поэтому тут не надо быть провидцем, достаточно внимательно читать книжки по истории.
Самое странное, что всё это не смог почувствовать Кириенко. В 1999 году ведь именно он оказался главным бенефициаром аналогичного процесса. Либералам тогда впервые за долгие годы удалось выдвинуть единый список - СПС - после чего они сумели-таки преодолеть проходной барьер и пройди в Госдуму. Первым номером того списка шёл как раз Кириенко, а высокий результат был обеспечен в первую очередь благодаря высокой явке охваченных энтузиазмом сторонников, которых воодушевил сам факт того, что их вожди сумели, наконец, договориться. В общем, то ли Кириенко постарел, обрюзг; то ли обюрократился и утратил чуйку - результат в любом случае налицо. Из тела абсолютно системного, ничем не опасного игрока вдруг начал прорастать монстр, способный в потенциале уничтожить систему.
* Политолог Аббас Галлямов признан Минюстом РФ иноагентом.