Хозяйственная и финансовая система РФ разбалансирована, и того пакета поборов, которые сейчас придуманы, явно мало, чтобы привести ее в равновесие. Режиму предстоит выбрать между ростом инфляции и еще одной серией налоговых ужесточений.
Власти считают, что нынешние их налоговые новинки (увеличение налога на прибыль и НДС для некрупного бизнеса, а также введение прогрессии в НДФЛ) принесут им в 2025-м 2,6 трлн руб. К их выручке добавится еще и экономия на ипотечных льготах, которые будут урезаны с 1 июля 2024-го.
Схема и объем этих урезок все еще обсуждаются за закрытыми дверями. Но сам размер субсидий (только на нынешний, т.е. неполный, год их запланированный объем близок к 0,5 трлн руб) подсказывает, что федеральный бюджет выиграет, как минимум, еще несколько сотен млрд руб.
Поэтому не ошибемся, если оценим суммарный эффект путинских новаций 2024 года в 3 трлн руб.
Две конфискации
За четверть века правления Путин изымал у подданных деньги в таких масштабах только один раз. И тоже сразу после своего «переизбрания», когда необходимость церемониться с публикой отпадала. В 2018-м он начал так называемую пенсионную реформу и попутно поднял НДС на 2%.
Реформа пенсий должна была обеспечить радикальное сокращение государственного субсидирования пенсий для непривилегированных получателей (страховых пенсионеров по старости) и сейчас, осуществленная примерно наполовину, уже экономит властям примерно 2 трлн руб в год (подсчитано по уменьшению доли федеральных трансфертов в пенсионных выплатах с 2017-го по 2024-й).
А тогдашнее повышение НДС, уже в 2019-м принесшее бюджету выигрыш 0,6 трлн руб, даст в нынешнем году не меньше 1 трлн руб.
Таким образом, предыдущая и нынешняя волны начальственного реформаторства примерно равны по своим материальным последствиям для граждан России, ежегодно принося властям по 3 трлн руб каждая.
Обе эти конфискации прикрывались заведомыми выдумками. Первая – якобы желанием преодолеть несуществующий кризис пенсионной системы, а вторая – напускной заботой о социальной справедливости. Но тратились вырученные деньги по-разному.
Деньгами, вырученными благодаря «реформам» 2018-го, финансировались нацпроекты (13 трлн руб за шесть лет), а также рост пенсий привилегированных сословий (военных, тюремщиков, чиновников, судей и т.п.). А будущие барыши от мероприятий-2024 (17 трлн руб за предстоящие шесть лет, а вместе с казенным выигрышем от урезки ипотечных льгот, явно больше 20 трлн руб) целиком пойдут на оплату войны.
Это вполне прочитывается из путаных сообщений и особенно из умолчаний властей.
Все уже распределили
В своем февральском (2024) «послании» Путин перечислил гражданские траты на предстоящее шестилетие общим объемом 9,7 трлн руб. Это немного. В «послании» 2018-го сумма этих трат (из всех источников) была гораздо щедрее и составляла примерно 30 трлн руб, вдобавок тогдашних, гораздо более полновесных.
Причем в 2024-м Путин не уточнил, будут ли обещанные им расходы добавочными или заменят какие-то старые. Ведь нынешние нацпроекты заканчиваются в 2024-м и заменяются новым их комплектом, бюджет которого не объявлен.
А в тех редких случаях, когда стоимость новых казенных щедрот все же называется, они оказываются сугубо символическими. Скажем, по расчетам Минфина, шумно разрекламированные выгоды малоимущих семей с детьми от снижения для них НДФЛ с 13% до 6% составят всего 101 млрд руб – сумму просто несопоставимую с предстоящими выгодами казны.
Никакой ясности не внес и так называемый майский указ (2024), будто бы перечисляющий цели очередного президентского срока, но заполненный пустопорожними рассуждениями. И, наконец, 7 июня, выступая на ПМЭФ, Путин провозгласил несколько новых щедрот (самая заметная из которых – возобновление индексации пенсий работающим пенсионерам), но опять уклонился от каких-либо цифр.
Такие умолчания и нарочитая путаница не бывают случайными. По всем признакам, на предстоящее шестилетие запланирован вовсе не рост, а общее снижение невоенных трат в реальном исчислении. Сочиняемые сейчас нацпроекты будут дешевле прежних. И их финансирование с избытком закроют доходы от предыдущей (2018) волны «реформ». Тем более, что экономия на пенсиях непривилегированных сословий будет расти еще несколько лет.
Что же до «реформ»-2024, то выручку от них станут тратить только на прдолжение войны. Чтобы не было даже и намеков на споры из-за дележки этих денег, объявлено, что все барыши от налоговых новаций пойдут прямо в федеральный бюджет. Для этого уже переписывают Бюджетный кодекс РФ.
По экспертной оценке, только в нынешнем году доля военных и околовоенных расходов составит 40% федеральных бюджетных трат, т.е. 15-16 трлн руб. Сомнительно, что вновь добытых средств хватит для поддержания такого уровня трат, не говоря уже о его дальнейшем и почти неизбежном увеличении.
Приукрашенные опасения
Судя по проходящей на этой неделе правке бюджета-2024, правительство РФ поняло, что его надежды на дороговизну российской нефти не оправдываются. Плановая продажная цена барреля Urals снижена с $71,3 до $65, а общая ожидаемая экспортная выручка уменьшена с $475 млрд до $431 млрд. При этом плановый объем импорта даже слегка вырос (с $303 млрд до $309 млрд).
Это означает, что дефицит бюджета должен увеличиться. Его и увеличили (с 1,6 трлн руб до 2,1 трлн руб), но только за счет добавочного роста трат, а существенный спад нефтегазовых доходов скомпенсировали не очень ясно объясненным, но таким же по величине увеличением доходов ненефтегазовых.
Это выглядит как явное приукрашивание неприятной картины. А эксперты телеграм-канала MMI отмечают сверх того: «В обновленном бюджете - те же параметры добычи и экспорта нефти, что странно, ибо РФ должна была сократить добычу в соответствии с договоренностями ОПЕК+. Это позволяет предположить, что прогноз нефтегазовых доходов остаётся завышенным».
И даже при этом завышенном и приукрашенном прогнозе состояние российского платежного баланса изображается в обновленном бюджете, как близкое к критическому.
В 2023-м профицит счета текущих операций составил весьма скромные $50 млрд. А в 2024-м из-за ожидаемого властями ухудшения баланса внешней торговли на пару десятков миллиардов долларов (по сравнению с 2023-м) профицит счета текущих операций может сократиться примерно на столько же и приблизиться к наихудшему за несколько десятилетий балансу 2015 года ($25 млрд), когда рубль упал, а бюджет пришлось секвестровать.
В первые месяцы нынешнего года такой угрозы не отмечалось, но власти ведут себя так, будто опасаются, что ситуация может пойти вразнос.
Дыхание инфляции
Многозначительным дефектом обновленного бюджета является и заложенный в него заниженный прогноз инфляции на 2024 год. Расчеты правительственных составителей сделаны, исходя из того, что она составит 5,1% (декабрь к декабрю). Это больше, чем обещает Центральный банк, но меньше, чем полагает даже и близкий к правительству аналитический центр ЦМАКП – 6,2%.
Что же до экспертов, менее связанных ведомственной подчиненностью, то они сообщают, что к началу июня базовая инфляция поднялась примерно до 10% saar (т.е. в пересчете на год вперед и с поправками на сезонность).
Обуздание инфляции, которому власти придавали такое значение и о котором торжественно объявили в первые месяцы года, оказалось временным явлением.
В странах, ведущих войну, повышенная инфляция – явление обычное. Она полезна властям уже тем, что съедает растущие денежные доходы подданных. Но при этом создает и много неудобств, раскачивая экономику и быт. Поэтому российский режим и его финансисты пока что не готовы с ней смириться и пытаются ее обуздать. И имеют на то серьезные причины.
Дыхание инфляции уже дезорганизовало налаженный вроде бы механизм заимствования денег на внутреннем рынке. Планируя занять 1 трлн руб за апрель – июнь этого года, Минфин смог пока добыть лишь половину этой суммы. Только за май доходность облигаций федерального займа выросла на 150 базисных пунктов и перевалила за 15%. То есть цены, за которые российский рынок соглашается давать деньги в долг российскому правительству, поднялись до уровней уже упоминавшегося 2015-го – года весьма критического в финансовом смысле.
А тем временем финансовые власти со страхом ждут еще одного инфляционного катаклизма – перетока денег рядовых граждан на потребительский рынок.
Неуверенность в собственных инструментах
Сравнительная устойчивость российского потребительского рынка опирается на то, что повышенная доля выросших денежных доходов перекладывается россиянами на банковские счета и в покупки не превращается.
Милитаризованная экономика не может всерьез увеличить предложение потребительских товаров и услуг. Официально подсчитываемый рост реальных доходов населения является поэтому фикцией. «Избыточные» деньги россиян идут в Сбер и другие подконтрольные государству банки и по факту играют роль военного займа. Но если встревоженные инфляцией люди перестанут отдавать властям свои заработки и просто попытаются их потратить, то начнется рыночная паника.
Пока ее нет. В прошлом году средства граждан РФ на вкладах всех разновидностей выросли на 10,4 трлн руб. Начальству было на что вести войну. В первые месяцы 2024-го приток вроде бы не ослабевал – только в апреле он составил 1 трлн руб. Но массовый спрос на товары и услуги тоже шел вверх, и напряжение в финансовых ведомствах явно росло.
При этом сокращать траты по военным статьям приказа не было, и они финансировались бесперебойно. У Центробанка оставался только один антиинфляционный инструмент – учетная ставка, и без того очень высокая (16%).
Седьмого июня на заседании совета директоров ЦБ обсуждали, не повысить ли ставку до 17%, а еще лучше до 18%, но к удивлению экспертов оставили ее прежней. Скорее всего, это произошло по банальной чиновничьей причине – в тот же самый день Путин произносил парадную речь на ПМЭФе и бахвалился успехами своей экономики.
Центробанк просто не имел права испортить ему праздник и, вместо немедленного увеличения ставки, предупредил, что «допускает возможность повышения ключевой ставки на ближайшем заседании», т.е. в конце июля.
Попутно Набиуллина пригрозила чем-то вроде санкций против ипотечных льгот («чем больше объемы льготных программ кредитования, тем выше будет ключевая ставка») и озаботилась судьбой денежных излишков граждан, сообщив, что «в ближайшие месяцы надо, чтобы значимая доля растущих зарплат направлялась в сбережения». Об уверенности в собственных силах все это не говорит.
***
У путинских финансовых менеджеров явно недостаточно средств, чтобы свести концы с концами. Им, а точнее Путину, опять не хватает денег. Аппетиты армии и военной промышленности растут быстрее, чем прямые и косвенные доходы казны, даже и выросшие за счет новейшего утяжеления налогов.
Скорее всего, не позже начала следующего года режиму придется выбирать: либо смириться с высокой инфляцией и заставить подданных ее терпеть, либо организовать еще одну волну повышения индивидуальных и коллективных поборов.