Европейские лидеры сообщили Bloomberg, что Трамп фактически выходит из переговорного процесса. Он больше не требует перемирия, отказывается от санкций и планирует заставить Москву и Киев договариваться напрямую — даже без прекращения огня. В ЕС опасаются, что Трамп просто уходит, оставляя Украину и союзников наедине с войной. При этом ни Киев, ни ЕС не согласны на прямые переговоры до заключения перемирия. О том, выйдут ли США из переговоров, какова логика Путина, и что теперь делать Киеву и союзникам — рассказывает политолог Александр Морозов.
— Судя по итогам разговора с Путиным, повёл ли себя Трамп предсказуемо?
— Да, абсолютно. Трамп не смог признать, что его миротворческая инициатива провалилась — хотя именно это и произошло. За более чем три месяца он выстроил довольно продвинутую концепцию: предложил 30-дневное перемирие без предварительных условий и получил на это согласие ЕС и Киева. К 10 мая почти сложился консенсус. Но Кремль сделал встречный шаг — согласился на переговоры в Стамбуле, где от этой инициативы отказался. Путин, по сути, опрокинул весь план Трампа. В ответ Трамп позвонил Путину, но этот звонок оказался пустым: он не продвинул процесс и лишь нанес удар по сложившемуся консенсусу. Европейцы и Киев ждали от Трампа оценки действий Путина — он её не дал. Вместо этого Трамп просто перенёс решение «ещё на 2–4 недели». Это не стратегия — это растерянность.
Но у всей этой истории есть внутренняя логика. В июне истекает действующий пакет военной помощи Украине, его надо будет продлевать. Параллельно пройдёт саммит НАТО в Гааге. США не смогут проигнорировать эти точки: им придётся либо признать провал своей инициативы, либо предложить новый курс.
— Почему Трамп, несмотря на провал, так и не предъявил Путину никаких требований? Хотя бы символических.
— Потому что на переднем плане он разыгрывал «сделку». Он строил свою стратегию как переговорщик: никакого давления, только пряники. Это логика классического бизнес-торга — «дайте Путину выйти красиво». Но в то же время, на заднем фоне звучали другие сигналы. Сенаторы-республиканцы и часть демократов — Линдси Грэм, Марко Рубио и другие — говорили о возможности вторичных санкций, санкций против танкерного флота, усиления помощи Украине. Их позиция не исчезла. Так что «дубинка» у Трампа формально есть — но он пока предпочитает её не демонстрировать.
Другое дело, что сейчас пора определяться. Куда ведёт его стратегия? Где и когда он поставит точку? Потому что невозможно бесконечно тянуть переговоры без результата. И если он не готов менять тактику, то его план можно считать завершённым.
— То есть сама идея перемирия была заведомо неприемлема для Москвы?
— Да. Проблема в том, что вся конструкция переговоров, выстроенная Трампом, изначально опиралась на ошибочное понимание мотивации Кремля. Трамп действовал по привычной для себя логике: «деньги решают всё». Он предложил Путину экономическое сотрудничество, считал это чрезвычайно выгодным предложением — и ожидал, что Кремль пойдёт на встречу.
Но Путин не действует по принципу выгоды. Он привязан к своему ультиматуму, озвученному в июне 2024 года, и не собирается от него отступать. Это жёсткая рамка из трёх, четырёх, пяти пунктов, которые не подлежат ни корректировке, ни обсуждению. Поэтому, даже если идея 30-дневного прекращения огня и последующего «Минска-3» была бы реалистичной с точки зрения приостановки бойни — сам подход Трампа её сразу провалил. А идея «Минска-3» — плохая, но хотя бы потенциально реализуемая в логике временной заморозки. Плохая для Европы, болезненная для Украины, но в теории возможная. Однако для этого нужно было иначе взаимодействовать с Путиным. А Трамп выбрал провальную схему.
— А как можно было бы иначе выстроить взаимодействие с Кремлём?
— Теперь это уже неважно. Шанс упущен. В этом и трагедия. В политике вы не можете дважды сыграть в одну и ту же игру. Один раз вы строите переговорный консенсус. Если он проваливается — никто не захочет рисковать повторно. Никто не хочет быть политиком, который выглядит глупо и не сумел провести мирную инициативу до конца.
Поэтому сейчас уже бессмысленно обсуждать, как Трамп мог бы иначе выстраивать свою линию. Что бы мы ни предлагали задним числом — это уже не сработает. Единственный вопрос теперь: что будет дальше?
— Насколько вероятен сценарий, при котором США просто выйдут из переговоров?
— Такой сценарий действительно возможен. Вероятность того, что Трамп выйдет из переговоров — велика. Но даже в этом случае США не прекратят поддержку Украины полностью. Это невозможно: такой шаг стал бы катастрофой для Вашингтона. Трамп, при всей своей эксцентричности, не может позволить себе выглядеть как человек, капитулировавший перед Кремлём. И его аппарат этого не допустит — в том числе ради сохранения собственного политического лица.
Скорее всего, поддержка Украины продолжится — возможно, в изменённой форме, через другие институты и механизмы. Сейчас, по сути, начинается новый этап: и Киев, и страны альянса поддержки будут искать пути сохранить военное и политическое партнёрство с США на 2025–2026 годы.
Тем временем Кремль явно готовит наступление летом. Об этом говорят эксперты и разведки. Это прямой сигнал: даже если переговоры формально продолжаются, Путин намерен усилить военную кампанию, в том числе с целью окончательной оккупации четырёх регионов по административным границам. В этой ситуации Вашингтон не может просто выйти из процесса. Он может прекратить участие в переговорах, но выйти из поддержки Украины — нет. Это и будет основная дилемма.
Сегодня Киев и ЕС зажаты между Сциллой компромиссов Трампа и Харибдой кремлёвского ультиматума. Пространство узкое, но это не тупик. Я уверен, альянс поддержки Украины пройдёт сквозь него, пусть это и потребует больших усилий.
— Может ли Трамп обидеться на Путина за то, что тот по сути обнулил всю его инициативу?
— Вряд ли. Тут уместна метафора карточной игры: Трамп — игрок в покер. Он не обижается, если проиграл раунд или партнёр подвёл. Он просто выходит из этой раздачи и переходит к следующей. Это его психология. Он действует по логике сделки: кто-то не сработал — бросаем и идём дальше.
Трамп действительно может отойти от переговоров с фразой: «Это уже не наше дело, пусть теперь Ватикан или кто угодно договариваются». Но при этом США, особенно через Конгресс, будут решать конкретные запросы Украины — просто уже без глобального мирного формата, который он сам предлагал. И это, кстати, может даже открыть новую фазу более прагматичной поддержки.
— Почему Путин так упрямо держится за свои ультимативные, явно нереалистичные требования? Почему он не воспользуется шансом зафиксировать «прибыль», выйти из войны и получить колоссальные бонусы от сближения с Трампом?
— Это действительно вопрос на миллион долларов. Им задаются аналитики по всему миру. Ведь если подумать, альянс с Трампом дал бы Путину всё: мощнейший удар по ЕС, полную перезагрузку нарратива войны, снятие как минимум части санкций, экономическое оживление. Элитам в России это было бы только на руку. Но Путин на это не идёт. Почему?
Потому что его политическое мышление — меньшего масштаба. Он не мыслит категориями глобальных альянсов или переустройства мировой архитектуры. Он мыслит «буферами» — идеей безопасности вокруг РФ, маленькими тактическими союзами с Африкой, Ираном или Никарагуа. Он попросту боится принять масштабное предложение, потому что не способен просчитать его последствия.
— То есть он не видит дальше пары шагов вперёд?
— Да. За 25 лет у него исчерпался горизонт мышления. Он оказался на пике войны, но не знает, как конвертировать её ни в стратегическую победу, ни в выгодный обмен. Он застрял. Я всегда вспоминаю анекдот про обезьяну, которая засунула руку в банку за бананом — и не может ни отпустить, ни вытащить. Путин — в такой же ловушке: зажал кулак на «украинском банане» и не знает, что делать дальше.