Автор: политолог Аббас Галямов*
Широко обсуждавшиеся на днях данные опроса ВЦИОМ, посвященного тому, какие страны жители России считают дружественными, а какие враждебными, надо интерпретировать очень аккуратно. Дело в том, что в этом исследовании социологи использовали открытый вопрос — тот, что не предлагает респондентам вариантов ответа. Опрашиваемые должны были сами вспомнить и назвать соответствующие государства. Благодаря такому подходу опрос выявил не столько отношение респондентов, сколько сыграл роль теста на память и знание географии: какие вообще страны помнят россияне. Выбор вариантов ответа определялся не столько тем, как граждане воспринимают, скажем, Индию или Казахстан, сколько тем, когда названия этих государств в последний раз звучали в новостях и, соответственно, вспомнили ли их респонденты, когда думали над ответом.
В этом смысле я рекомендую смотреть данные «Левада-центра» — там используются закрытые вопросы: опрашиваемым дают список конкретных стран и просят сказать, какие из них им представляются враждебными, а какие — дружественными. У «Левады» проверяется не память, а именно отношение.
Описанная методологическая сложность распространяется на большинство упомянутых в опросе ВЦИОМ государств за несколькими исключениями. В первую очередь таковыми являются две сверхдержавы — Китай и США. Они слишком громоздкие, чтобы про них можно было забыть. Так вот, абсолютно объяснимым является рост уверенности россиян, что Китай для России — дружественное государство. С начала войны рост этот составил 10 пунктов — 65 процентов вместо 55 в 2022 году. Вернее я бы предположил, что это не столько «уверенность», сколько «надежда». Уверенности взяться неоткуда, но оказаться в мире, где против тебя ещё и Китай, было бы слишком некомфортно. Поэтому респонденты и выражают надежду на то, что телевизор в данном случае не врёт и Китай — действительно друг.
Очень интересный результат демонстрирует Америка: если в 2022 году она воспринималась как враг аж 76-ю процентами опрошенных, то в 2025-м эта цифра обвалилась до 27. Санкции не отменены, поставки оружия Украине продолжаются, но смягчения риторики Трампа оказалось достаточно, чтобы россияне вычеркнули США из списка враждебных стран. На самом деле, это серьезное стратегическое ограничение для Путина: новый конфликт с Америкой на фоне вспыхнувших было надежд на окончание противостояния чреват резким спадом уровня социального оптимизма, с которым в стране и без того проблема. Путин, может, и не знает, но объективная правда такова, что социумы, погрузившиеся в депрессию, плохо функционируют — в том числе и в военном смысле. У них попросту опускаются руки. Так, собственно, и умирают империи. Поэтому отношения с Трампом приходиться ценить, используя для того, чтобы ублажить его, все имеющиеся возможности.
***
Столь резкое изменение показателя восприятия США является еще одним подтверждением того, о чём ваш покорный слуга говорит уже давно: стоит отечественному режиму пасть, а репрессиям прекратиться — и россияне воспылают любовью к Америке так же, как это было в конце 80-х - начале 90-х. У нас как только становится можно — так вся страна начинает с удовольствием распевать: «American boy, уеду с тобой!» Неприглядная отечественная реальность неизбежно заканчивается поиском идеала по ту сторону Атлантического океана.
***
Любопытным представляется результат, полученный КНДР и Ираном. Если о другом верном союзнике Путина — Венгрии — респонденты попросту могли забыть (Венгрия набрала всего 7 процентов упоминаний в качестве дружественной России страны), то в ситуации с Северной Кореей и Ираном говорить о забывчивости не приходится. В отличие от Венгрии, которая ограничивается дипломатической поддержкой нашей страны, КНДР и Иран вовлечены в СВО — ключевую доминанту российской политики — непосредственно. Иранские ракеты и беспилотники, корейские снаряды и солдаты — всё это стоит в топе военной повестки. Тем не менее, корейцы набрали всего 26 процентов, в Иран и того меньше — 16.
То есть Китай, который себе на уме и пользуясь ситуацией, в каковой оказалась путинская Россия, доит ее в две руки, набирает аж 65 процентов, а проливающие вместе со своими русскими братьями кровь корейцы — всего 26.
Возможно дело в размере? Может быть правы те, кто критикует «российское имперское сознание» и то, что Ленин описывал как «великорусский шовинизм»? Может, типичный российский «патриот» считает для себя невозможным стоять на одной доске с какими-то корейцами и иранцами? Вот Китай или США — это да! Это сила! Оказаться с ними на одном уровне можно — это почетно. А признавать равными себе какую-то мелочь? Пусть радуются, что их вообще на порог пустили!
признан Минюстом РФ иностранным агентом Подавляющее большинство других стран признаются в его рамках государствами второго порядка: кто-то из них «лежит» под США, кто-то под Китаем, кто-то — как Украина — должны «лежать» под Россией. Так что ни на что особенное в смысле народной любви со стороны россиян северокорейцам и иранцам рассчитывать не приходится. Канули в лету те времена, когда жители СССР массово пели «Куба любовь моя!». На место советскому интернационализму пришёл путинский национализм.
***
Ну и последнее, на что стоит обратить внимание,— это Европа. В отличие от остального мира, находящегося на периферии интереса россиян, Старый Свет, наряду с США, постоянно стоит у них в топе политической повестки. Ещё главный наш специалист по «загадочной русской душе» Достоевский писал: «Действительно ли мы русские в самом-то деле? Почему Европа имеет на нас, кто бы мы ни были, такое сильное, волшебное, призывное впечатление? <…> Ведь все, решительно почти все, что есть в нас развития, науки, искусства, гражданственности, человечности, все, все ведь это оттуда, из той же страны святых чудес! Ведь вся наша жизнь по европейским складам еще с самого первого детства сложилась».
Так вот, если малое число упоминаний азиатских, африканских или латиноамериканских стран ещё можно списать на забывчивость россиян (напомню, вопросы задавались открытые), то факт того, что Франция, Великобритания и Германия набирают сейчас в качестве недружественных держав меньше 50 процентов (48, 42, 41 соответственно) на забывчивость не спишешь. Европа и её лидеры всегда присутствуют где-то рядом с центром российской повестки. И если их даже не любят, то нелюбовь эта принимает форму «я три дня скакала за вами, чтобы сказать, как я к вам равнодушна».
Тот факт, что больше половины россиян не захотели называть основные страны Европы в числе тех, с кем у России сложились враждебные отношения, можно признать провалом «патриотической» пропаганды. Об этом же свидетельствует и результат Украины. Если на начальном этапе войны — в 2022-м — её считали врагом 43 процента опрошенных, то к этому году их число снизилось до 38.
Россияне устали воевать, устали ненавидеть. «Патриоты» потому так и истерят, что чувствуют свою невостребованность. Пропаганда начисто лишилась чувства собственного достоинства, она суетится «как цыган на ярмарке». Чувствует, что её время неизбежно проходит.
*Автор признан Минюстом РФ иностранным агентом