В Лос-Анджелесе введён комендантский час — город не справляется с идущими уже неделю массовыми протестами против депортаций и миграционной политики Трампа. Протесты стремительно переросли в столкновения с полицией и армией, губернатор штата уже подал на Трампа в суд. А тот направил в Калифорнию морпехов — впервые с 1992 года. Мы обсудили с экспертами законность действий президента и их политические последствия.
— Легален ли ввод войск Трампом?
Александра Филиппенко, американист:
В американском законодательстве действительно прописаны случаи, при которых президент может мобилизовать Национальную гвардию. Таких оснований три. Первое — иностранное вторжение, это здесь неприменимо. Второе — восстание или угроза восстания против власти Соединённых Штатов. И третье — невозможность обеспечить исполнение федеральных законов иными средствами.
Дональд Трамп и его администрация ссылаются именно на второе основание — «восстание против федеральной власти». По их мнению, ситуация в Калифорнии, где местные жители мешали арестам нелегальных иммигрантов, — это и есть такое восстание. Белый дом использует для этого положение так называемого Code 10 — американского кодекса законов.
Но насколько правомерна эта интерпретация, решит суд. Именно поэтому губернатор Калифорнии Гэвин Ньюсом и генеральный прокурор штата подали иск. Их позиция — это не восстание, а реализация первой поправки Конституции, то есть свобода слова и право на протест. Люди не нападали на государство, они мирно выражали несогласие и вставали в цепи, чтобы не дать увести соседей. А с точки зрения властей Калифорнии, полиция штата справилась бы и без федерального вмешательства.
Калифорния заявляет, что ни иностранного вторжения, ни восстания, ни правового коллапса не наблюдается. Поэтому юридических оснований для вмешательства нет.
Игорь Слабых, юрист:
Сейчас вопрос передан в суд. Губернатор Ньюсом и генеральный прокурор штата подали иск, в котором утверждается, что порядок федерализации нарушен — губернатора не проинформировали и не привлекли к решению. Это противоречит процедуре.
Отдельная проблема с морскими пехотинцами. В отличие от нацгвардии, они являются федеральными военнослужащими, и тут действует другой закон — ещё с XIX века — запрещающий использовать армию против граждан США внутри страны. Разве что президент официально объявит, что в стране происходит восстание. Но, на мой взгляд, протесты в Лос-Анджелесе не дотягивают до юридического определения восстания. Даже события 6 января 2021 года с штурмом Капитолия в большинстве случаев не квалифицировались как восстание. Поэтому, честно говоря, я сомневаюсь, что у администрации есть надёжная правовая база. Посмотрим, что скажет суд.
— Если суд признает, что Трамп превысил полномочия или подтвердит обвинения со стороны губернатора Калифорнии — какие могут быть последствия?
Александра Филиппенко:
Теоретически можно говорить об импичменте, но голосов для этого в Конгрессе нет. Никаких других механизмов наказания у системы нет. Если суд — после всех апелляций — примет решение не в пользу администрации, Трампу придётся вывести Нацгвардию. Возможно, в качестве жеста примирения Калифорнии выделят дополнительное федеральное финансирование.
И тогда губернатор Гэвин Ньюсом выйдет из этой истории победителем — не просто политически, а как потенциальный кандидат в президенты от Демократической партии. Его популярность резко возрастёт. Но всё это только после окончательного решения суда. Если же Трамп проиграет суд и откажется подчиняться, тогда возможны серьёзные последствия — вплоть до нового импичмента. Но если подчинится — история завершится без санкций.
Игорь Слабых:
Если суд признает, что он нарушил закон, никаких мгновенных последствий не будет. Это дело обязательно пройдет через все инстанции, включая Верховный суд, и это займёт время. Сначала будут рассматриваться временные обеспечительные меры — например, приостановка действия указа президента. Даже этот вопрос, скорее всего, будет оспорен и дойдет до Верховного суда. Затем последует рассмотрение дела по существу.
Допустим, суд всё же решит, что федерализация нацгвардии незаконна и издаст соответствующий запрет. Что дальше? Важно, что решение будет адресовано не только президенту, но и министру обороны, Минюсту, а также руководству нацгвардии на уровне штата. И если даже президент попытается игнорировать решение суда, власти штата и командование нацгвардии, скорее всего, подчинятся. Президент не может отдать приказы «через голову» губернатора.
Поэтому с практической точки зрения, исполнение судебного решения вполне возможно. И даже если федеральные власти будут сопротивляться, у суда есть ресурсы, чтобы добиться выполнения — в первую очередь через властные структуры штата Калифорния. Так что обойти решение суда здесь будет крайне трудно.
— Почему Трамп так помешан на депортациях? Какая у него стратегия?
Александра Филиппенко:
В мае советник Трампа Стивен Миллер провёл совещание с руководителями иммиграционной службы, заявив: президент недоволен темпами депортаций. Трамп обещал, что в первый год своего президентства депортирует миллион нелегалов. Это на фоне того, что даже самые консервативные оценки говорят о 11 миллионах нелегальных иммигрантов в США, а администрация Трампа называет цифру 22 миллиона.
Калифорния — лидер по числу иммигрантов: 27% населения. Когда иммиграционные службы начали задерживать людей без приоритизации, «искать под фонарем» — то есть в самых доступных местах, это вызвало резкое сопротивление. Ведь многие из этих людей живут в США десятилетиями, работают, состоят в профсоюзах, имеют детей — граждан США.
Трамп обещал депортировать прежде всего криминальные элементы. Но на практике начали задерживать работников стройки, гостиниц, ресторанов — людей, интегрированных в американское общество. В Калифорнии этому стали физически препятствовать — вставать в живые цепи, мешать арестам.
Игорь Слабых:
Трамп шел на выборы под лозунгом массовых депортаций. Он открыто заявлял, что устроит самые масштабные высылки в истории США. Одним из его ключевых тезисов было то, что при Байдене миллионы нелегальных мигрантов «наводнили страну», и с этим нужно бороться.
Кроме того, Трамп утверждал, что эти мигранты якобы совершают преступления, и что демократы специально выпускают преступников и пациентов психбольниц, чтобы те попадали в США. Судя по итогам выборов, такая риторика понравилась значительной части электората. Разрыв между Трампом и Харрис составил всего пару процентов. Это значит, что большинство поддержало именно такой подход.
Но дальше возникла проблема — реальные цифры арестов и депортаций при Трампе оказались почти такими же, как при Байдене. То есть обещания не исполняются. В ответ администрация Трампа начала объяснять это тем, что, дескать, «города-убежища» мешают им работать. Те же тезисы повторяют и глава Минобороны внутренней безопасности, и уполномоченные по границе.
Поэтому план администрации сейчас очевиден: сначала — нарастить количество арестов, потом — увеличить число реальных депортаций. Формально, нельзя сказать, что депортации происходят полностью без оснований. Проблема в другом: депортируемым часто не дают реализовать право на защиту и обжалование. Это одна из главных претензий правозащитников.
Что касается стратегических целей Трампа — я думаю, он посылает сигнал. Калифорния — крупнейший, богатейший и, вероятно, самый «демократический» штат США. И Трамп, федерализуя Нацгвардию именно там, показывает: «Я не боюсь. Я готов биться даже с Калифорнией». Сообщение понятное: если я это могу сделать с крупнейшим штатом, то с любым другим — и подавно.
Но в итоге общество разделено. Сторонники Трампа считают, что полиция наводит порядок и имеет право применять силу. Противники Трампа уверены, что силовики сами спровоцировали ситуацию, нарушили право на мирный протест — и несут за это ответственность. Это, к сожалению, отражает общий тренд поляризации американского общества.