8 августа истекает срок ультиматума Трампа, который он выдвинул Путину 29 июля. Если к этому времени Кремль не заключит перемирие с Украиной, Трамп обещает ввести 100‑процентные тарифы и новые санкции против России и её торговых партнёров. О том, чего ждать после истечения этого срока, поговорили с политологом Станиславом Белковским.
– Через неделю истекает ультиматум Трампа Путину. Война не останавливается, удары по Украине усиливаются. «ТраПут» окончательно развалился или сделка ещё возможна?
– Пакта Трампа-Путина, “ТраПута” в старом понимании, конечно, уже не существует, поскольку предполагалось, что он будет заключен весной нынешнего года или, по крайней мере, в первом полугодии, и что он будет предполагать снятие американских санкций с Российской Федерации и масштабную экспансию американского капитала в Россию, в том числе в разработку природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока, в редкоземельные металлы, в литий, в Северный морской путь и так далее, при одновременном прекращении боевых действий высокой интенсивности в Украине, то есть по достижении перемирия. Пакта в таком формате уже не случилось.
Тем не менее, Дональд Трамп, на мой взгляд, возлагает надежду на то, что к этому пакту можно вернуться через некоторое время, потому что, во-первых, ему нужны эти природные ресурсы, они нужны ему для подпитки технологической революции и для снижения зависимости США от Китая, поскольку Китай сейчас доминирует на этих рынках и, наложив руку на российские природные ресурсы, США в борьбе с Китаем совершают важный стратегический ход. Кроме того, ослабляется таким образом зависимость РФ от Китая, хотя, разумеется, она отнюдь не умножается на ноль.
Но Путин отказался останавливать войну в Украине. Он считает, что Украину надо дожать, добить, что эта задача абсолютно приоритетная по отношению ко всем остальным, и что сейчас он близок к ее достижению, потому что независимо от того, где проходит линия фронта, важно, что это война на истощение, а Украина близка к полному истощению, умноженному на внутренний раздрай и на недовольство со стороны западных партнеров президентом Владимиром Зеленским, которое достигло максимума. Это недовольство накапливалось довольно долго, как минимум, минувшие пару лет, но именно сейчас этот нарыв прорвался.
Нельзя сказать, что именно действия Зеленского против антикоррупционных органов в Украине стали главной, единственной причиной недовольства. Нет, это была просто последняя капля, последняя соломинка, которая ломает хребет верблюдам. Поэтому Путин считает, что если он сейчас не дожмет Украину, то не дожмет ее уже никогда, поэтому пакт с Трампом как минимум откладывается. Но, естественно, многое будет зависеть от того, что именно Трамп сделает по итогам истечения 10-дневного дедлайна, то есть в районе 8-9 августа, насколько это будут жесткие меры или, напротив, декоративные. Если декоративные, то дорога к пакту будет по-прежнему открыта, если жесткие, то здесь стоим большой знак вопроса.
– Пропаганда снова называет Америку врагом, Медведев грозит ядерной войной. Изменится ли тональность в отношении Трампа после ультиматума?
– Я думаю, пока лично Дональд Трамп не станет объектом жестких нападок. Кремль и кремлевская пропаганда будут пытаться представить ситуацию так, что вот есть ястребы, неоконы и всякая прочая нечисть в окружении Трампа, олицетворяемая и госсекретарем Марко Рубио, и политиками типа сенатора Линдси Грэма, который подталкивает Трампа на путь конфронтации с Россией и лично Путином. Но сам Трамп в этом смысле не полностью потерян. С ним можно иметь дело, и поэтому полностью ссориться с Америкой не надо, тем более исходя из понимания, как восприимчив и уязвим Трамп для любых личных выпадов. Насколько для него важно, чтобы им восторгались, чтобы его превозносили, а ни в коем случае не наоборот. Поэтому Кремль, естественно, будет до последнего избегать каких-нибудь атак непосредственно на Трампа.
Но, еще раз повторю, очень важно, что именно Трамп сделает 8-9 августа. Введет ли он вторичные пошлины на нефть и тарифы в размере 100 процентов? Здесь вопрос по-прежнему открыт, поскольку убедить Китай отказаться от российской нефти не удалось. Удастся ли Индию заставить, тоже непонятно, поскольку из Нью-Дели приходят противоречивые сигналы. Одни чиновники говорят, что 1,7 млн баррелей в сутки можно заменить, и Индия к этому готова. Другие говорят, что нет, и что Европа сама не подает должного примера, поскольку остается крупным потребителем российских энергоносителей, пусть не напрямую, а через, например, нефтепродукты, производимые в той же Индии из российского сырья.
А может быть Трамп совершит какой-то асимметричный ход, не тот, которого от него ждут. Это, в принципе, соответствует и его психотипу, и его темпераменту. Давайте вспомним, что он сделал перед ударом по иранским ядерным объектам, когда он отправил бомбардировщики в направлении Ирана. Он заявил, что дает Ирану еще две недели. Однако эти две недели продлились всего три дня, и стало понятно, что это двухнедельное обещание лишь блеф для того, чтобы прикрыть реальные военные планы США по поддержке Израиля.
Может быть, что-то такое случится и на этот раз. Мы ожидаем введение или не введение этих 100% вторичных тарифов, а может быть, удар будет совсем с другой стороны, в другой плоскости, особенно учитывая, что этих ударов российское руководство боится все больше и больше. Путин мало восприимчив к любым угрозам в сфере тарифов, санкций и так далее. Он считает, что, во-первых, все это временно, во-вторых, что без российской нефти все равно нельзя обойтись, что отчасти правда, ну и в-третьих, что Россия все равно выстоит, надо просто подождать несколько лет, и это не повод отказываться от идеи дожать и раздавить Украину. Такой шанс все равно представляется только один раз, и типа надо им воспользоваться. А к угрозам в сфере безопасности, особенно личной, физической безопасности, Путин очень восприимчив. Это борьба за собственную безопасность, главная тема, доминанта, смысловая, эмоциональная, его жизни с тех пор, как он себя помнит, с дворов города Ленинграда.
Спецоперации различных спецслужб в последние два года показали, что жертвами атак сейчас могут становиться не только простые смертные, но и великие, бессмертные инициаторы войн, которые затевают войны, думая, что их лично-то они точно не коснутся, ибо давно остались в прошлом те времена, когда император сам шел во главе войска на лихом коне. Нет, сейчас император отсиживается в бункере, а умирают за него совсем другие. Но сначала операция Израиля против Хизбаллы и ее руководства, когда взорвались пейджеры в прошлом году, потом операция украинских спецслужб “Паутина” 1 июня, и, наконец, атака Израиля на Иран 13-14 июня показали, что вполне крупные фигуры могут оказаться объектами прямых ударов со стороны беспилотников и других современных вооружений, причем находиться эти беспилотники могут прямо в непосредственной близости от объекта удара, а вовсе не лететь откуда-то за тысячи километров.
И вот этого Кремль действительно опасается. Будет ли ответ Трампа 8-9 августа в этой плоскости или нет? Если исходить из вероятности асимметричной меры, то почему бы и не в сфере безопасности.
– Мы видим успешные хакерские атаки на Россию, тот же «Аэрофлот». Можно ли ждать чего-то ещё более масштабного?
– Конечно, хакерские атаки происходят каждый день. Может быть, действительно, случится какая-нибудь очень масштабная хакерская атака, которую могут позволить себе только США с их ресурсами. Пока что все это чистая спекуляция. У нас нет информации, которая позволяла бы делать такие предварительные выводы. Но что-то же Трамп должен сделать. И вот эти вторичные стопроцентные тарифы, кажется, на этом фоне уже не столь вероятны. Может быть, здесь есть какой-то подвох, как это было и перед атакой США на Иран.
– Почему в России до сих пор нет связи между войной и повседневной жизнью? Люди продолжают спрашивать: «А что случилось?»
– Здесь можно констатировать успех Владимира Путина, поскольку он хотел, чтобы война ни в коем случае не была народной. Чтобы подавляющее большинство многонационального народа не воспринимало происходящее как войну. Чтобы война оставалась на периферии России как географически, так и ментально.
И он преуспел. Именно поэтому летом 2025 года возникают вопросы “а что случилось?”. Люди действительно не верят в то, что происходит война. Происходит специальная военная операция и ведет ее власть. Население РФ в целом это не касается. Поэтому вопросы, конечно, будут нарастать.
Но не для того Путин 25 лет находится у власти, а сами эти тенденции начали набирать силы еще в 90-е годы прошлого века, чтобы дать этому народному недовольству как-то концентрироваться и конвертироваться в осмысленный, оформленный угрожающий власти протест. Во-первых, многонациональный РФ народ предельно атомизирован. Каждый действует строго за себя, поэтому сама вероятность коллективных действий по какому бы то ни было поводу невелика.
Во-вторых, есть мощнейший репрессивный аппарат тоталитарного режима, который готов пресечь такие действия в зародышах. Поэтому, несмотря на рост глухого недовольства, я не предвижу, что он может в ближайшее время как-то поколебать кремлевский трон.