Несмотря на все старания Москвы, парламентские выборы в Молдове закончились уверенной победой партии действующего президента Майи Санду над пророссийским блоком ее оппонента Игоря Додона. Его соратники призвали людей выйти на улицу, но акция протеста оказалась малочисленной и кратковременной.
О происходящем в Молдове в беседе с «МО» рассказал Марат Гельман, политтехнолог, член команды Санду по работе с европейской диаспорой.
С точки зрения власти они абсолютно честные. Если мы говорим о том, как шла борьба, то как раз подкупом занимался Кремль. То есть это была, собственно говоря, так называемая электоральная коррупция, когда они платили людям деньги, и за два дня до выборов говорили, за кого голосовать. Это незаконно и это был тот механизм, который использовал Кремль. Что касается Майи Санду – она, безусловно, в этот раз вела себя достаточно сильно, даже как железная леди, но за рамки закона не выходила.
Кремль готовил 74 боевика к акциям неповиновения после выборов. Они готовились в Сербии, про это узнали спецслужбы. Они были арестованы. Но это в рамках ее компетенции как президента.
Что касается участков. В России на двух открытых участках в Москве было 10 тысяч бюллетеней. Проголосовали 4 тысячи человек. То есть просто люди не пришли.
Я работал с европейской диаспорой. Мы всех подняли на уши. В Европе проголосовали более 300 тысяч человек. На прошлых президентских выборах – на 100 тысяч меньше. А до этого вообще почти никто не голосовал.
Так что была, скажем так, достаточно жесткая борьба. Но она была вся в рамках закона.
Да, сняли партию Ирины Влах. Но ведь не сняли весь блок, в который она входила. Теоретически, если бы это было в России, то воспользовались бы тем, что одна из партий, состоящая в блоке, получала финансирование из–за рубежа, и сняли бы весь блок. Нет, они сняли только Влах. И фактически блок стоял в бюллетенях так же, как все. Поэтому выборы честные. И в этом очень важный момент. Очень важный момент, что Молдова не считает своих граждан, которые подвержены вот этой кремлевской пропаганде, врагами. То есть она считает их обманутыми. И она с ними пытается работать и выстраивать какие-то отношения.
Так что все было по-честному. Просто ставки были очень велики. Четверть населения Молдовы – русскоязычные. К сожалению, в Молдове нет ни одного русскоязычного государственного канала. Соответственно, они потребляют всю информацию из Кремля. У нас была специальная программа – показать им, что быть против Путина не значит быть против России. Приезжали Чичваркин, Шульман, Дима Гудков. То есть был целый десант такой. И это сработало. К молодежи обратились. В целом, надо сказать, что до последнего момента мы волновались, мы боялись. И поэтому до последнего момента делали все по максимуму.
Если бы к власти пришел патриотический блок, который в Молдове называют «патриотами Кремля», то, конечно, сразу второй фронт Путин вряд ли бы открыл. Но мы обдумывали этот сценарий. Дело в том, что у той партии, которая занимает первое место, есть месяц на создание коалиционного правительства, если она не имеет абсолютного большинства. Если это не удается, то президент имеет право распустить этот парламент, объявить новые выборы. Но, безусловно, была бы дестабилизация в стране.
Планы Кремля были двоякие. С одной стороны – да, они хотели подойти как можно ближе к подбрюшью Украины, к Одессской области. И, насколько я понимаю, их интересовало даже не само вторжение, а то, что Украине пришлось бы оттянуть туда большое количество своих войск. У них резко бы увеличилась протяженность границы, которую надо защищать от возможной агрессии.
И второе. Вот я езжу по Европе с молдавским паспортом, то есть у нас безвиз. И агентуру для гибридной войны в Европе они (Кремль – прим. ред.) планировали делать из молдаван. Для Молдовы это плохо. Понятно, что Европа тут же реагировала бы тем, что отменила бы этот безвиз.
Наконец, про живущего в России миллиардера, мужа певицы Жасмин и друга Путина Илона Шора. В чем феномен его продолжающегося влияния? Он талантливый человек. То есть это тот самый как бы талантливый злодей. Он начал свою карьеру с того, что небольшую часть украденных денег потратил на то, чтобы украсить небольшой город в Молдове. И свою кампанию, кампанию своей партии, он вел так: посмотрите, что я сделал, как красиво в этом городе, выберите меня, и вся Молдова будет такой же красивой.
Например, когда он финансировал уличные протесты, люди приходили и получали от него деньги, и за эти деньги и выходили на улицы. Его кассу накрыли, там нашли 3 миллиона евро. Он не стал отнекиваться. Наоборот – сказал, что там было 5 миллионов, «2 миллиона они украли у вас», – кричал. «Я хотел раздать деньги людям, которые идут на улицу. Я украл их у банка, а они крадут у вас». То есть это такая яркая фигура, достаточно зловещая, но яркая.
Успех Шора, как и успех Путина, в том, что эти люди перестали стесняться. Он предлагал 3 тысячи евро в месяц людям, которые будут за него голосовать. 3 тысячи евро в стране, в которой царит бедность – просто за голосование. Это просто невероятно. И он это не секретно делал. Он выпустил ролик с обещанием платить. Наглый подкуп. Но это работает. Потому что люди верят цинику и перестали верить политике. Вообще языку политики сейчас не сильно верят. Говорят одно, думают другое. А тут пришел парень и просто говорит: «Смотрите, вот ваши деньги. Вы голосуете. Мы вам открываем в Приднестровье в банке счет. Туда падают деньги».
Надо иметь в виду, что, все-таки, страна маленькая, а денег потратили немерено. То есть может быть для Путина это небольшие деньги – он тратит миллиард в день на войну. И для него 400 миллионов – это небольшие деньги. Для Молдовы это огромные деньги.
Оценка такая – 400 миллионов долларов Кремль влил в эти выборы. 250 миллионов на так называемый электоральный подкуп и 150 миллионов на финансирование партий.
Мы празднуем победу. Кстати, это первое поражение Путина за последние годы. Такое очевидное поражение. Так что я считаю, что молдаване начали это, а теперь всем надо продолжить. Все, полоса везения у Путина кончилась вчера.