НТВ вновь обошёл Первый канал по телерейтингам и закрепился на втором месте среди федеральных каналов. При этом его формат остаётся неизменным: сериалы про ментов и разоблачительные программы про «врагов Родины». После выхода интервью Пугачевой с критикой Путина две подряд программы в прайм-тайм были посвящены компромату на певицу. О том, как НТВ превратился в главный инструмент Кремля для «мочилова» и почему именно этому каналу доверяют такие заказы, мы поговорили с исследователем пропаганды Ильёй Шепелиным.
— НТВ опять обошёл Первый канал в России. Как вы думаете, что позволило этому произойти? И на кого сегодня рассчитан НТВ в своём нынешнем формате?
— На самом деле у НТВ рейтинги выше, чем у Первого канала, уже давно. НТВ в последние годы стабильно занимает второе место и редко опускается ниже в общих итогах. Любопытно другое: что осталось у канала со времён «старого НТВ», либерального периода при Гусинском, который воевал с Путиным в начале его первого срока. Сохранилось самое либеральное политическое шоу в стране — программа Андрея Норкина «Место встречи». Это единственное политическое ток-шоу, где до сих пор приглашают либералов для битья.
На других ток-шоу — например, у Соловьёва — таких оппонентов уже не осталось: там все объединены вокруг президента, страны и самого ведущего. А на НТВ оппозиционеры всё ещё появляются. Иногда они говорят вещи вроде «война с Украиной сопоставима с Великой Отечественной», что вызывает скандалы.
У канала есть и своя традиционная аудитория. Лет десять назад её описывали как «чоповцев» — мужчин за 40, которые смотрят одни и те же сериалы про ментов и бандитов. Там сюжет один и тот же: справедливость воровская или ментовская оказывается важнее закона. Эти «брутальные» сериалы, пусть и довольно примитивные, но у них есть своя преданная публика.
Что касается остаточной «либеральности», то тут стоит упомянуть и программу «Центральное телевидение» с Токменевым по субботам. По сравнению с остальными федеральными каналами она выглядит почти свободной. Видимо, старые кадры — Норкин, Токменев — по привычке сохранили эти форматы. Это уже не зубодробительная пропаганда, а скорее мягкая, в стиле телепередач до 2022 года, только с военной тематикой.
И, собственно, — фильм НТВ про Аллу Пугачёву. Это тоже классический жанр канала: между новостными программами и сериалами. Разоблачительные «ЧП», где за десять минут интервью с YouTube делают страшный сюжет со зловещим закадровым голосом про предательство и преступления «мерзавцев». Это стиль НТВ ещё с начала 2000-х. Никаких новых форматов — всё по классике.
— Фильм про Пугачёву и гонения на уехавших: это редакционная инициатива или установка из администрации президента?
— Я думаю, такой «блестящий» продукт обычно — результат сочетания двух факторов: желания порадовать зрителя и учёта вкусов тех, кто формирует повестку сверху. То есть зритель есть, но он работает в рамках интересов администрации президента — и это правильно, что вы это чувствуете.
Программа «ЧП» — это классика НТВ. Она выходит регулярно и занимается компроматом, «мочиловом» и подобными вещами; формально эти сюжеты выходили не только с 2000-х, но стабильно с примерно 2010-го года. Раньше через такие передачи проходили и серьёзные разборы в отношении чиновников — например, эпизоды против мэра Москвы Лужкова начинались оттуда.
По сути, это дело отделов общественно-правового вещания и специальных редакционных команд: в них работают люди с опытом в органах, сотрудники, которые умеют обрабатывать сливной материал и готовить компромат. У них налажены связи с источниками — «материальщиками» — и есть отработанный процесс: поступил заказ или «команда» — материал готовят и выпускают.
Так что это не просто творческая инициатива журналистов «чтобы развлечь зрителя». Если есть команда сверху — есть и профессиональные кадры, которые быстро выполнят задачу.
— Почему именно НТВ доверяют делать такие разоблачительные программы, а не другим каналам?
— На самом деле такие сюжеты есть везде. Просто у других каналов нет отдельного бренда. В «Вестях недели» у Дмитрия Киселёва появляются такие материалы, у Соловьёва в программах тоже. На каждом федеральном канале время от времени выпускают сюжеты про «врагов народа».
Разница в том, что у НТВ это оформлено как постоянный формат. Там работает конкретная бригада в этой стилистике, у них есть своё время в эфире. На другом канале этот же продакшен мог бы делать то же самое. Это, по сути, отдел «компромата», который есть у Кремля. Исторически он закреплён за НТВ, но мог бы быть и где-то ещё.
Эти люди сделали карьеру на таком контенте, им доверяют. Поэтому именно они первыми «отрабатывают» задачи. С Пугачёвой было показательно: после её интервью некоторое время держался мораторий на «мочилово». Даже Соловьёв, который обычно комментирует всё подряд, полторы недели не высказывался. В его телеграм-канале, где публикуются сотни постов, не было ни одного упоминания о ней. Только потом он вскользь сказал пару слов.
А первыми выступили именно «Чрезвычайные происшествия». У них специализация, отточенный стиль, и Кремль доверяет им выполнять такие заказы — как хирургам, у которых в руках скальпель для работы по нужным «лицам».
— Как себя ощущают сегодня журналисты «старого НТВ», вроде Норкина и Мамонтова: смирились с ролью пропагандистов или всегда были такими?
— Это большой разговор, но если коротко. НТВ в 90-е был суперпрофессиональным каналом, но тоже ангажированным. Просто они не позволяли себе того, что сегодня делают Дмитрий Киселёв, Владимир Соловьёв или программа «ЧП». Но в целом НТВ был инструментом в руках олигарха. Другое дело, что сами журналисты не чувствовали на себе этой ответственности.
Да, там выходило много качественных сюжетов и интервью, но при этом, например, когда шла война Гусинского и Березовского против Чубайса и Потанина, канал активно работал на эту тему. То есть сказать, что НТВ был абсолютно независимым, нельзя.
Главное — у журналистов было ощущение, что они выступают за свободу. У Норкина есть книга «От НТВ до НТВ». Он тогда ушёл вместе с Гусинским, но спустя годы, когда у него возникли проблемы с работой и ипотекой (так рассказывали его знакомые), он в 2014 году поддержал телеканал «Дождь» во время его изгнания из кабельных сетей. А вскоре уже выступал перед Путиным. Получается, 14–15 лет он был в яркой оппозиции, а потом за несколько месяцев поменял позицию и вернулся на НТВ.
В книге Норкин объясняет это так: раньше он был на стороне Гусинского, теперь — на стороне «России», то есть чиновников, которые дают ему указания. Смысл, по его логике, тот же: раньше платили беспроцентными кредитами от Гусинского, теперь дают ордена «За заслуги перед Отечеством».
Разница кажется огромной — тогдашний профессионализм, стремление к объективности, попытки показывать разные стороны. Но они сами оправдывают это тем, что раньше якобы были «слишком мягкими» и «стеснялись», а надо было изначально душить оппонентов жёстче. Каждый нашёл себе такое объяснение. Бог им судья.
— Если конкуренции на телевидении фактически не существует, а у всех федеральных каналов один бенефициар и один редактор — администрация президента, — то имеет ли вообще значение рейтинг и успех?
— Что касается значимости рейтингов. Для зрителей, может быть, это и не важно. Но для телеканалов — важно. Потому что рейтинги определяют, кто получит финансирование.
Первый канал до 2022 года считался самой «мягкой» пропагандой на федеральном уровне. Там ещё шёл «Вечерний Ургант», дикторы зачитывали тексты сухо, без истерики, без слов про «нацистов» и «наркоманов». А Россия-1 уже давно гнала «дубовую» пропаганду, без полутонов. И именно Россия-1 благодаря этому была выше в рейтингах и получала больше денег.
В итоге Первый канал оказался вынужден подстроиться под те же лекала: стал таким же, как Россия-1. Вся «мягкая сила» исчезла. Это влияет и на зрителя — потому что, когда каналу урезают бюджеты, его меняют в сторону более жёсткой пропаганды.
Поэтому борьба идёт не за идеологию и не за «спецоперацию» как таковую. Это борьба за административный ресурс и финансирование. Будь у Добродеева или Эрнста возможность делать то же самое без всякой идеологии — они бы делали. Хоть освещали бы ЛГБТ-марши, если бы за это давали деньги и ресурс в администрации президента.
Так что рейтинги для них важны. Это борьба внутри «инсектариума», где каждый телеканал пытается выжить и урвать больше бюджета. И наблюдать за этим действительно любопытно — я этим и занимаюсь.
О том, как НТВ превратился из символа свободы в похоронное агентство для журналистики — смотрите в последнем выпуске передачи «Можем объяснить».